Третий за месяц инцидент на таджикско-афганской границе, завершившийся ликвидацией боевиков и гибелью двух офицеров, обнажил нарастающую угрозу стабильности в регионе. Жесткие заявления Душанбе в адрес правительства «Талибана» указывают на кризис доверия и ставят под вопрос эффективность мер по защите самого протяженного внешнего рубежа СНГ.

Анализ инцидента: тактика и последствия
В ночь с 23 на 24 декабря 2025 года на удаленном участке границы в Шамсиддини Шохинском районе произошло боестолкновение, ставшее кульминацией многодневного противостояния. Группа из трех вооруженных лиц, идентифицированных как террористы, осуществила прорыв. Важной деталью, отмеченной экспертами по безопасности, является временной лаг между проникновением (около 23:30 23 декабря) и непосредственным контактом с силовиками (11:15 24 декабря). Это указывает на возможную сложность рельефа и высокий уровень подготовки нарушителей, сумевших скрытно действовать на чужой территории.

Ответ пограничных войск ГКНБ Таджикистана был решительным. После отказа сдаться группа была нейтрализована. Однако успех операции омрачен невосполнимой потерей: погибли офицеры Зирехбон Наврузбеков и Исматулло Курбонов. Изъятое вооружение (автоматы М-16, Калашников, пистолеты с глушителями, гранаты и взрывчатка) свидетельствует не о случайном рейде, а о целенаправленной диверсионно-террористической миссии с серьезным снабжением.

Эскалация риторики: Душанбе бросает вызов Кабулу
Официальная реакция Таджикистана вышла за рамки стандартного сообщения о нейтрализации угрозы. В заявлении прозвучали беспрецедентно жесткие формулировки, прямо возлагающие ответственность на де-факто власти Афганистана. Акцент на «третьем случае за месяц» и «серьезной и повторяющейся неспособности» талибов выполнять обязательства по безопасности — это уже не дипломатичный упрек, а публичное обвинение.

Требование извиниться перед народом Таджикистана носит глубоко символический характер и отражает накопленное раздражение. Контекстом служат более ранние атаки конца ноября, в которых погибли пять китайских граждан. Несмотря на обещания талибов бороться с терроризмом, их контроль над периферийными районами, граничащими с Таджикистаном, остается номинальным, что создает постоянную «серую зону» для активности запрещенных группировок.

Региональный расклад и поиск новых гарантий безопасности
Данный инцидент — не просто двусторонняя проблема. Он затрагивает интересы ключевых игроков в Центральной Азии.

• Для Китая это вопрос безопасности инвестиций и граждан в рамках инициативы «Пояс и путь».
• Для России и организаций коллективной безопасности (ОДКБ) — тест на прочность южных границ постсоветского пространства.
• Для Узбекистана и Кыргызстана — тревожный сигнал о потенциальной дестабилизации всего Ферганского региона.

Сложность в том, что диалог с непризнанным мировым сообществом правительством «Талибана» крайне затруднен. Традиционные механизмы межгосударственного взаимодействия не работают. Это вынуждает Таджикистан и его партнеров делать ставку на самостоятельное укрепление рубежей, разведку и превентивные операции, что ведет к милитаризации границы и росту бюджетных расходов.

Перспективы: ожидать ли новой волны напряженности?
В краткосрочной перспективе ситуация, вероятно, останется взрывоопасной. Сезонные факторы (сложные погодные условия) могут ненадолго снизить активность, но коренные причины — нестабильность в Афганистане, наличие тренировочных лагерей и идеологически мотивированных групп — никуда не денутся. Заявления талибов о том, что атаки направлены на «создание недоверия в регионе», могут быть расценены как косвенное признание их неспособности или нежелания подавлять эти группы в полной мере.

Ожидается, что Таджикистан продолжит оказывать максимальное давление через многосторонние площадки (ШОС, ОДКБ, СНГ), требуя коллективного ответа. Однако без функционального канала связи с Кабулом и реальных действий на афганской стороне границы, трагические инциденты, подобные произошедшему 23 декабря, рискуют превратиться в горькую рутину, постоянно испытывающую на прочность нервы и ресурсы всей Центральной Азии.
Фото из архива редакции